Молот империи 1 [СИ] - Никита Киров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Сюда! — кто-то в чёрном костюме маякнул мне фонариком. Я подошёл ближе. — Влад Радич велел перевезти вас в порт в городе. А что-то случилось? Такая паника у всех.
Лица этого человека я не видел. Да и говорить ничего важного не хотелось, мало ли кто это.
— Все детали у Радича.
— Я понял, — человек огляделся по сторонам и добавил: — Сделаю всё в лучшем виде, Ваше Высочество.
Не буду убеждать в обратном. Радич перестраховывается, даже его люди знают всё не до конца. Может быть, именно это поможет нам вернуть девушку живой.
А может получиться наоборот. Если похитители не поймут её ценность, могут убить на месте.
Человек, всё так же оставаясь в темноте, завёл двигатель лодки, дёрнув шнур, а потом сел за руль. Небольшой катер отправился в сторону города.
И если раньше Урбус сиял в ночи, сейчас среди света заметны огромные чёрные тени. Это заброшенные высокие здания, где свет не горел.
Удручающее зрелище, город мне в целом нравился раньше. Помню, как с будущей женой и братом выбрались туда с занятий поесть мороженого. Тогда в городе было красиво.
Но это воспоминание пробудило другое.
При мне была только одна полная квадра, и два шагохода из другой. Остальные войска вернулись в Мардаград, стальные войска вернулись в Мардаград,
Пилоты, канониры, механики, стрелки, водители грузовых мотоповозок и гусеничных панцирников, логисты, связисты. Почти три сотни человек, которые входили в состав квадры.
Эти люди вели ригги в бой, делали им ремонт и прикрывали в бою от пехоты. Нужен каждый человек, чтобы квадра из четырёх шагоходов оставалась эффективной.
Эти люди прошли со мной через многое. И даже спустились бы за мной в ад.
— Сегодня мой брат был объявлен мятежником и казнён, — сказал я перед строем.
Солдаты и офицеры зашептались, всё громче и громче, пока шум не перешёл в возмущённый рёв.
— После этого император Валерий Громов потребовал у меня отречься от брата, сложить полномочия, оставить войска и явиться к нему, чтобы просить о милости. После этого меня тоже казнят.
Рёв такой, будто здесь не триста человек, а три тысячи. Они все любили Кира, жизнерадостного парня, который был готов ради своих на всё.
— Я отправлюсь туда, — сказал я. — И повешу ублюдка на статуе его деда!
Крики злые, но восторженные.
— Мы с тобой, генерал!
— Пусть ублюдок сдохнет!
— Но! — я поднял кулак. — Это мятеж, и не надо думать, что месть его оправдывает. Тех, кто пойдёт со мной, ждёт смерть. Даже если мы выполним свою цель, вас накажут. Вас будут пытать, унижать, а потом казнят. Ваши семьи хлебнут горя, а ваши потомки вас проклянут.
Обычно я говорил другие речи, чтобы вдохновлять людей. В этот раз наоборот. Я хотел быть честен с ними до конца. Даже если со мной не пойдёт никто.
— Поэтому я не буду заставлять вас идти за мной. Но если кто-то пойдёт, буду благодарен вам вечно.
Согласились все.
Мы уже приближались к портовой пристани. В лицо дул ветер, от воды тянуло холодом. Иногда на кожу попадали мелкие брызги. Я сел чуть поудобнее на деревянной лавке. Не успел поужинать, теперь хотелось есть.
У меня в журнале, который я нашёл в боевом шагоходе, были списки экипажа и всех солдат, которые состояли в квадре. Может, кто из их потомков выжил, надо узнать. Отряд не бросил меня до самого конца. Так что помогу их правнукам, если нуждаются.
— Мы поедем назад, как приказал Радич, — шепнул водитель катера. — В дело вступают другие люди.
Я кивнул и вылез на скрипевшую деревянную пристань. Подождал пару секунд, а то после лодки немного укачивало. Никогда не понимал моряков, как они могут так долго находиться на воде. Но моряки так же не любили ригги, говорили, что после поездки начинает мутить.
В порту горели фонари, но их мало. Под одним из фонарей стояла дорогая мотоповозка.
Машина длинная, старомодная, на таких ездили во времена моей первой жизни. Задняя часть закруглена, передняя вытянута вперёд. Из чёрно-белого капота торчали стальные трубы.
— Мессир Загорский! — передняя дверь приоткрылась и оттуда высунулся бровастый мужчина в чёрном пальто и шляпе. Под пальто чёрный в белую полоску костюм. — Мы вас ждём.
Певучий акцент жителя Мидлии. Урбус, столица всей империи, как раз находился посреди этой сельской страны. И это, по сути, единственный крупный город в Мидлии, а большинство жителей здесь местные. У них своеобразные фамилии и выговор, наследие почти забытого древнего языка.
— Проходите, мессир, мы вас увезём на встречу. Меня зовут Фабиано Федеричи, я помощник и мано-дестра падре Риноцеронто.
— Что с девушкой? — спросил я, с трудом разбирая сложные имена.
— Ждёт вас. Не волнуйтесь, мы её и пальцем не тронули. Садитесь.
На заднем сидении находилось два увальня, один держал на коленях автомат с дисковым магазином и деревянным прикладом. ППР-25, пистолет-пулемёт Риггера, старое оружие, устаревшее ещё при мне. Но надёжное и скорострельное. И очень убойное.
Один увалень пустил меня в середину и сел с краю. Теперь я посреди двух плотных парней с оружием, которые зажали меня с двух сторон.
— Вы позволите? — тип со сложным именем повернулся ко мне с переднего сидения. — Ваше оружие, если вас не затруднит.
Отдал им пистолет, как собирался раньше. А оба здоровяка тем временем ощупали меня с боков. Нашли только складной ножик с крестовой отвёрткой и открывашкой. Это не походило на оружие, что они сразу вернули мне. Амулет Громовой покрутили в руках и тоже отдали назад.
— Поехали, — приказал тип со сложным именем, и мотоповозка тронулась.
Я не стал оглядываться, просто посмотрел в зеркало заднего вида. Никто за нами не поехал. И как они собираются преследовать нас? Ну ладно, в слежке я не понимаю, может, они следят незаметно.
Машина выехала из порта. Город изменился. Те же самые улочки, но былого великолепия не осталось. Больше не было горящих вывесок, толп прогуливающихся в любое время дня и ночи, дорогих машин и кучи дозорных, следящих за порядком. И никакой больше чистоты, всё завалено мусором.
Многое поменялось с тех пор, как я прошёл по этой самой улочке на своём шагоходе, направляясь во дворец. А гарнизон города счёл за благо не мешать мне. И сделали правильно, никто из посторонних не погиб от нашего ответного огня.
Почти бескровный мятеж. Даже императора мы прикончили без крови, просто его повесили.
Улица Пелегрини, где когда-то находился Храм Предков, оставалась всё такой же широкой. Но почти все магазинчики заколочены, а рядом со стоящими повсюду бочками, в которых разводили костры, грелись бродяги.
Надеюсь, у девочки получится хоть что-то здесь изменить. Потому что мне смотреть на это было печально. А ведь когда-то я помню, как Кир выронил кошелёк, и его даже не украли, мы нашли его на прежнем месте. Вроде это даже было на этой самой улочке.
Никаких светофоров, очень мало фонарей, нет городской стражи. Много бродяг, бандитов и проституток. Одна, рыжая женщина лет сорока, пыталась нас завлечь, пока мы остановились, расстёгивая длинную куртку, под которой не было ничего.
— Откуда вы взялись? — спросил я.
— Не понимаю? — тип с переднего сидения повернулся ко мне.
— Эти ваши банды, падре и тому подобное. Я думал, вас разогнали ещё при первом императоре.
— Это было давно, — он рассмеялся. — Многие семьи делают свои дела на улицах этого города. Очень много работы, очень много семей. В самом деле, если бы не было нас, здесь было бы намного хуже. А наш падре — самый влиятельный среди всех.
Он усмехнулся. Ну да, теперь понимаю. У империи не хватает сил после всех этих войн следить за преступностью, вот все криминальные семьи и повылезали вновь. Теперь снова ведут себя, как хозяева.
Прийти бы сюда на боевой ригге. И показать, что весь этот их пафос и внешний лоск на фоне нищеты не стоят ничего против пушек шагающей машины. Эти люди понимают только силу.
Мы ехали дальше. Вот этот район более приличный, а вместо патрульных городского дозора то тут, то там стояли вооружённые люди в пальто и шляпах. Выглядело, будто это их форма.
Но здесь чисто, есть магазины с вывесками и ночные заведения, куда выстраивались очереди посетителей. Мы остановились возле
